Читать книгу - "Двойная жизнь. Из света во тьму - Тэсса О`Свейт"

– Тсс! Ее высочество Эвелин Латисская, и никак иначе! – Я понадеялась вразумить телохранителя титулом. Не помогло.

– Эвелин… – предпринял вторую попытку Альвин, беря меня за левую руку, которую я тут же выдернула из его ладони, тщательно стараясь не смотреть ни на красивую сильную шею, ни на широкую грудь, ни на тугие мышцы рук, что не скрывала рубаха из небеленого льна. Альвин мне просто нравился как человек, а девичье тело явственно было готово меня предать. Ох, кажется мне, что принцесса не так чиста и непорочна, как мне думалось раньше… Впрочем, не особо-то это и удивительно.

– Так, давай успокоимся и поговорим как взрослые люди, – все так же, на пониженных тонах, продолжала я взывать к разуму Альвина. – Ты простой стражник, воин из неблагородной семьи, я – принцесса королевства, защитница веры, обещанная другому мужчине в жены, давай не будем совершать поспешные поступки, это никого не доведет до добра! – Все это время я двигалась от него по полукругу, пытаясь сохранять дистанцию, а он шел следом, не сводя этого своего взгляда как привязанный ко мне подросток-волкодав – большой, сильный и такой дурно-ой…

– Я все давно обдумал. Я люблю вас, ваше высочество, и прошу стать моей дамой сердца, коль вы не можете стать моей женой, – ответил мне этот персонаж из женского романа, а я давила на корню желание схватиться за голову.

Обдумал он! ДАВНО! Чуть больше недели он с принцессой в моем лице общается – и уже, надо же, все давно обдумал!

Пока я страдала острыми приступами сарказма, Альвин успел сократить дистанцию и снова нежно взял меня за руку. Знак на правой ладони чуть потеплел, заставив меня раздраженно шевельнуть пальцами, сжимающими шерстяное одеяло, в которое я все еще куталась.

«Магическая сигнализация это, конечно, здорово, но вот давай ты в мою личную жизнь вмешиваться не будешь? – Адресуя сии мысли божественному символу, я нехотя подняла глаза на своего телохранителя. – Нет, а с другой стороны, ну что я теряю? Почему нет? Я взрослая, самодостаточная женщина, тем более королевских теперь кровей. Если не кривить душой, то любовники у принцесс-королев не такая уж и редкость, а консумация брака часто совершалась совмещением ножа и пальца. Я, может быть, помру через неделю, а может быть, помру в попытке убить Аримана, должна же я получить хоть какое-то удовольствие от этой жизни? Альвин красив, достаточно умен, влюблен, предан мне всей душой… а будет еще и телом…» – Последняя часть мыслей заставила меня нервно хихикнуть. Мягкие поглаживания моей ладони на мгновение прекратились, и я, взглянув в вопросительно-умоляющие глаза, медленно кивнула, опустив ресницы в какой-то внезапной, обычно не свойственной мне робости.

Чуть грубоватые мужские пальцы скользнули под одеяло, в которое я все еще куталась, задрали рубаху, провели по моей талии в сторону позвоночника, чтобы аккуратно надавить на поясницу, придвигая меня к их обладателю. Сопротивляться мне не хотелось – торги с совестью я проиграла и надеялась получить от этого как можно больше удовольствия. Целовался Альвин на удивление умело, с жаром, без юношеской робости, которую я в нем подозревала.

«Интересно, как целовался Фалько?» – Мысль мелькнула в моей голове вместе с образом несостоявшегося жениха, правую ладонь внезапно сильно обожгло, отчего я, вздрогнув, распахнула глаза с коротким и тихим вскриком и увидела, как лицо Альвина пошло рябью, «потекло», будто смазанные масляные краски, и начало приобретать черты графа Оташского!

Вопль, который я издала, наверняка слышал весь лагерь, я дернулась прочь и вдруг почувствовала, что почему-то падаю, а после – очнулась на земляном полу около своей кровати. Я прижалась к ней спиной и смотрела на странное бесформенное существо, рябящее и пузырящееся всей своей поверхностью, что тянуло ко мне мерзкие щупальца, беспорядочно усыпанные склизкими присосками, замерев в каких-то миллиметрах от моего тела, которое его явно не интересовало. Его интересовала Ато, запас которой благодаря Светозарной был у меня весьма велик, но все же не безграничен, и я явственно ощущала, как он стремительно уменьшался с каждой секундой.

Знак на руке полыхал неудержимым белым огнем, я слышала, как за тканевыми стенками шатра раздается вполне недвусмысленный шум, и, понимая, что сейчас ко мне ворвутся все, кто только сможет, с трудом отвела взгляд от омерзительной твари, нашла более-менее приличную лазейку между его щупальцами и, собравшись с духом, выполнила самый идеальный прыжок с кувырком, какой только делала в своей жизни. Харакаш мог бы мной гордиться!

Вцепившись в спасительно близкую рукоять своего меча, я, не поднимаясь с колен, развернулась и наотмашь рубанула по метнувшимся ко мне щупальцам, уже видя, как в шатер врывается Харакаш и Альвин. Настоящий Альвин!

Мастер меча, перехватив свой клинок, коснулся кромки пальцем, разрезая его, и окровавленным уже лезвием кромсанул тварь, пока я, пытаясь унять бешеный стук сердца, поднималась с земли, крепко сжимая в правой руке меч, а левой опираясь на поданную моим телохранителем руку. Потом, осознав, кто мне помогает, как я сейчас выгляжу и насколько же я феерическая дура, отстранилась от Альвина, одновременно разворачивая его за плечи лицом к входу – чтобы в случае чего спрятаться за ним от снующего перед палаткой офицерья и спрятать голые ноги, весьма бесстыже по местным меркам торчащие из-под рубахи, длиной доходящей лишь до середины бедра.

Когда страсти немного улеглись, а изрубленная на куски тварь осыпалась белым пеплом (в голове я поставила жирную пометку – не забыть спросить у Харакаша, что у него за кровь такая ядовитая), мастер меча громко оповестил всех, что беспокоиться уже не о чем, разогнал офицеров, выдал мне одеяло для того, чтобы я в него завернулась, и выпроводил из шатра Альвина. Запалив масляную лампу, островитянин оглядел мою все еще нервно дергающуюся от пережитого персону, глубоко вздохнул, сев на второй мой походный сундук, не занятый доспехами, достал из-под пончо фляжку и протянул ее мне. В ней оказалось даже не вино – какая-то крепкая травяная настойка, от одного глотка которой показалось, что внутри меня загорелось маленькое солнце. Не рискнув пить больше, я вернула флягу мастеру меча.

– Ты неплохо справилась. – Расщедрившийся на похвалу Харакаш вызвал у меня новые танцы лицевого нерва, отчего правый глаз отчаянно задергался. Наставник, оценив нервный тик, хмыкнул.

Некоторое время мы сидели в тишине, потом я почувствовала, что меня немного отпустило от всего произошедшего, и покосилась на островитянина, что рассматривал пепел на земляном полу.

– Почему твоя кровь… – начала было я, но Харакаш выразительно скривился и возвел очи куда-то к потолку, перебивая меня:

– Больше мне интересно, почему ты кричала: уларь’маор вызывает исключительно приятные видения, ему нужны самые сильные положительные эмоции. Не хочешь рассказать мне, что случилось? – Почти бесцветные глаза мастера меча с интересом уставились на меня. Я натянула одеяло до самых ушей, чувствуя, что неизбежно краснею, и буркнула куда-то себе в коленки, что не хочу. – Хм… ну, хорошо. Жаль, что магистр не дал тебе никакой артефакт, чтобы ты могла чувствовать этих тварей. – Скрестив руки на груди, мой собеседник окинул взглядом шатер, остановившись на мече, что я прислонила к краю кровати рядом с собой, чуть воткнув кончиком в землю.